Везде
The New Indo-Pacific Strategy of the USA: Challenges for China
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
The New Indo-Pacific Strategy of the USA: Challenges for China
Annotation
PII
S268667300021291-0-1
DOI
10.31857/S2686673022070021
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Yanbin Wu 
ORCID: 0000-0003-0184-7820
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 7
Pages
16-26
Abstract

In response to the strategic competition with China, the U.S. has revived the U.S. – Japan – India - Australia security dialogue mechanism (Quad) and is actively promoting the Indo-Pacific strategy. As the Quad partners are directly or indirectly involved in the formation of the "Indo-Pacific region" advocated by the US, this orientation will affect the already established regional political and economic mechanisms and cooperation institutions. U.S.-led military cooperation and mini-multilateralism among the four countries will bring new political and security challenges to the security architecture of Northеast Asia and reinforce the existing dualistic structure of the region. As a result, China will face increasing strategic pressure.

Keywords
Indo-Pacific, Northeast Asia, geopolitics, Quad, PRC, security
Received
26.04.2022
Date of publication
28.07.2022
Number of purchasers
11
Views
564
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
Additional services access
Additional services for the article
Services benefits
100 RUB / 1.0 SU
1

ВВЕДЕНИЕ
2 Взаимодействие КНР и США занимает одно из центральных мест в отношениях великих держав в современной мировой политике, а в последние годы стратегическое соперничество между ними стало важной международной темой, поскольку напряжённость в этой сфере имеет тенденцию к росту [Ikenberry J. et al. 2022]. США уделяют повышенное внимание Китаю, что нашло отражение и в стратегии «Азиатско-Тихоокеанская перебалансировка» администрации Б. Обамы [1], и в «Индо-Тихоокеанской стратегии» администрации Д. Трампа [2];[3], причём Д. Трамп в 2017 г. выдвинул концепцию «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» («ИТР») [5], возродил четырёхсторонний диалог по безопасности США, который помимо США включает Японию, Индию и Австралию (Quad) [6]. Ещё больше места занимает Китай и в новой версии «Индо-Тихоокеанской стратегии США» (ИТС-22), принятой администрацией Дж. Байдена [4]. Из этого ясно видно, что между двумя партиями в США уже существует политический консенсус относительно того, что Китай является стратегическим конкурентом номер один для Вашингтона.
3 ИТС-22 стала горячей темой в области изучения международных отношений, а также привлекла большое внимание китайских академических кругов. Китайские учёные обычно изучают её с точки зрения китайско-американских отношений и их влияния на КНР, например, Вэй Цзунъю посвятил этому вопросу несколько исследований [Wei Zongyou. 2021]. В целом китайские учёные согласны с тем, что разработанная США ИТС-2022 отражает изменение геостратегических представлений и стратегических приоритетов США, а также конкурентную геополитическую и экономическую природу стран Азиатско-Тихоокеанского региона.
4 Северо-Восточная Азия (СВА) – один из наиболее важных геополитических регионов вокруг КНР, который в прошлом оказывал значительное влияние на неё как в сфере безопасности, так и в экономической сфере. Поэтому трансформация геополитической структуры СВА также напрямую связана с развитием КНР. Хотя многие китайские учёные провели подробные исследования ИТС-2022, лишь некоторые из них рассматривали её влияние на геополитическую структуру Северо-Восточной Азии.
5 В данной статье предпринята попытка обобщить политические последствия формирования Четвёрки стран СВА (Quad) и вызовы новой Индо-Тихоокеанской стратегии США (ИТС-2022) для Китая и всего региона СВА на основании анализа американских документов, связанных с её разработкой.
6

ПОСЛЕДСТВИЯ НОВОЙ ИТС США ДЛЯ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
7 Администрация Дж. Байдена унаследовала Индо-Тихоокеанское наследие Д. Трампа и запустила новую версию Индо-Тихоокеанской стратегии в 2022 г. По сравнению с докладом Министерства обороны 2019 г., где указывалось, что «Индо-Тихоокеанский регион, который охватывает обширную территорию от западного побережья США до западных берегов Индии, является домом для самого густонаселённого крупнейшего государства в мире и самой густонаселенной демократии, где проживает более половины населения Земли, имеет единственное значение для будущего Америки» [2: 1], Индийско-Тихоокеанская стратегия администрации Байдена охватывает более широкий спектр, включая не только военную область, но и экономику, науку, технологию и др., и подтверждает, что Китай является стратегическим конкурентом Соединённых Штатов номер один.
8 В дополнение к стратегическому позиционированию в отношении Китая США также чётко позиционируют себя в отношении других стран Северо-Восточной Азии. В Индо-Тихоокеанской стратегии 2019 г. США определяли Россию как «ожившего злодейского актёра» (as a Revitalized Malign Actor) [2: 11], Северную Корею – как государство-изгоя (as a Rogue State) [2: 12]. Они рассматривали Японию и Южную Корею в качестве важных партнёров в СВА. Альянс США и Японии посчитали краеугольным камнем мира и процветания в Индо-Тихоокеанском регионе (ИТР) и при этом остались непоколебимыми в своём обязательстве защищать Японию и управляемые ею территории [2: 22]; альянс США и Республики Корея объявили стержнем мира и процветания в Северо-Восточной Азии, а также на Корейском полуострове [2: 24].
9 В ИТС-2022 Дж. Байдена чётко указано, что США являются «Индо-Тихоокеанской страной» [4: 4], и в СВА они намерены укреплять трёхстороннее сотрудничество между США, Японией и Южной Кореей и повышать способность Тайваня к самообороне [4: 15,17]. Отсюда видно, что у США есть очевидные когнитивные различия в отношении стран СВА, которые, если они воплотятся в конкретные действия, приведут к усилению конфликтов между странами этого региона.
10 Страны Восточной Азии сталкиваются с различными проблемами: этнические и пограничные споры, остаточные последствия колониализма и холодной войны и т.п. По этой причине правительства стран региона приняли государственноцентричную политику безопасности, которая подчёркивает национальный суверенитет, единство и территориальную целостность. А универсализм, солидаризм и коллективная безопасность не получили широкого распространения [Howe B. 2021]. Это также привело к отсутствию эффективных международных или региональных организаций в Восточной Азии, особенно в СВА. Однако регион достиг общего экономического развития в результате использования преимуществ глобализации, что придаёт ему черты региона, где экономический взлёт сосуществует с минимальным режимом работы международных организаций.
11 В силу своего эксклюзивного, целенаправленного и утилитарного характера концепция США мини-мультилатерализма (mini-multilateralism) – отношения между небольшим количеством государств с одинаковыми ценностями [Shen Wei, Hu Yaohui. 2022], которую Вашингтон фактически реализовал и которой продолжает придерживаться, будучи эффективной в плане коллективных военных действий, усилила конфронтацию в сфере безопасности в регионе. В то же время США используют западные демократические ценности в качестве основы механизма в Четвёрке США – Япония – Индия – Австралия, тем самым идеологически отвергая и противопоставляя себя Китаю и России и усиливая конфликты между крупными державами, что наносит ущерб организации региона и построению международных институтов.
12 Дихотомию между странами СВА в её политической структуре на современном этапе усиливает американская концепция «ИТР» – концепция «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», объявленная Д. Трампом в 2017 г. и активно реализовавшаяся в годы его президентства. Так, в 2019 г. Госдепартамент обнародовал специальный документ, посвящённый продвижению данной концепции [3], суть которой заключается в предоставлении «свободы» и «открытости» самим США и их союзникам.
13 Новая Индо-Тихоокеанская стратегия США 2022 г. нацелена прежде всего на подрыв тесных отношений между такими странами СВА, как РФ, КНДР и КНР.
14 Япония как активный сторонник ИТС-2022 сыграла первопроходческую роль и является самым главным союзником США в реализации этой стратегии в Северо-Восточной Азии.
15 Единственная «переменная» СВА – Южная Корея – также является важным военным союзником США в регионе и поэтому занимает значительное место в этой стратегии. Однако на данном этапе отношение Южной Кореи можно охарактеризовать как «затягивание» (foot-dragging) [Jung Sung Chul, Lee Jaehyon, Lee Ji-Yong, 2021]. Будучи союзником США и демократией, поддерживающей либеральный международный порядок, основанный на правилах, Южная Корея неоднозначно относится к новой стратегии и не решается присоединиться к Четвёрке [Jung Sung Chul, Lee Jaehyon, Lee Ji-Yong. 2021], которая активно включилась в реализацию американской ИТС-2022. Однако по мере усиления стратегической конкуренции между США и КНР пространство для стратегического выбора Южной Кореи будет ещё больше сокращаться [Yoon Suk-yeol. 2022].
16

СДЕРЖИВАЮЩИЕ ФАКТОРЫ ДЛЯ ИТС-2022
17 Будь то в СВА или в Индо-Тихоокеанском регионе в целом, соперничество между США и КНР является главной геополитической осью региона. Что касается конкуренции между США и Китаем в СВА, то преобладает мнение, что здесь де-факто существует дихотомия между США и КНР в сфере безопасности и экономики; причём США доминируют в сфере безопасности, а Китай – в экономике. Эта дихотомия, вероятно, продолжится в ИТР, который в действительности будет характеризоваться «гибридной дихотомией».
18 Ухудшение отношений с КНР в сфере безопасности стало одним из основополагающих факторов, позволивших США, Японии, Индии и Австралии – странам Четвёрки, вернуть себе диалог по безопасности. Тем не менее эти отношения остаются тесными.
19 При администрации Д. Трампа США ввели тарифы в попытке побудить КНР изменить своё экономическое поведение, а также санкции на основании нарушения прав человека в Китае [Eichensehr K. 2021], и отношения между США и КНР вступили в период спада. Но реальность экономических данных показывает, что, несмотря на усилия США отделиться от КНР в секторе высоких технологий, американо-китайские экономические связи остаются прочными [8].
20 С точки зрения Японии, общий объём торговли между КНР и Японией превышал 300 млрд долл. три года подряд, в 2018–2020 гг.; объём импортно-экспортной торговли между ними достиг 317,538 млрд долл. в 2020 г., увеличившись на 0,8% по сравнению с предыдущим годом. КНР импортирует из Японии товаров на 174,874 млрд долл., что на 1,8% больше, чем год назад [9]. Учитывая взаимодополняемость экономик Китая и Японии и их плотные сети поставок, растущий спрос на китайский экспорт может также означать потенциальную выгоду для японских компаний [Shogo Suzuki. 2021].
21 Что касается Индии, то с её точки зрения, сотрудничество в области безопасности и в военной сфере, а также экономическое и торговое сотрудничество с КНР продвигается вперед. Растущая двусторонняя торговля между ними привела к тому, что к 2020 г. КНР заменила США в качестве крупнейшего торгового партнёра Индии [10]. Огромный рынок, насчитывающий почти 3 млрд человек в обеих странах, является не только основой для их прочных экономических и торговых отношений, но и станет источником динамизма для роста мировой экономики. Но в то же время очевидно, что растущая роль Индии в экономике является одной из главных причин, побудивших страны Четвёрки разработать концепцию Индо-Тихоокеанского региона.
22 Экономическая зависимость Австралии от КНР остаётся в целом очевидной. В то время, когда отношения между Пекином и Канберрой находятся на низком уровне, КНР являлась крупнейшим торговым партнёром Австралии в первой половине 2021 г. [11]. Торговля товарами между ними, несомненно, важна для обеих стран, но более важна для Австралии, потому что Китай является крупным экспортным рынком и источником импорта для этой страны. В то же время Австралия остаётся для Китая важным источником ресурсов и сырьевых товаров, таких как железная руда [11].
23

ВЫЗОВЫ КОНЦЕПЦИИ ИТР ДЛЯ КНР
24 1. Стратегическое давление на периферию КНР усилится. В более широком Индо-Тихоокеанском регионе, с одной стороны, периферийные риски КНР могут быть осложнены вовлечением большего числа стран (регионов), таких как Индия и Австралия, в Южно-Китайское море. С другой стороны, существуют дополнительные геополитические риски со стороны Южной Азии. И КНР, и Индия являются развивающимися странами, и хотя они сотрудничают в рамках таких механизмов, как БРИКС и ШОС, между нами как геополитическими соседями существуют конкуренция и конфликты. Так, в Пекине считают, что Индия как одна из крупнейших держав в Индо-Тихоокеанском регионе, будет защищать Южную Азию от проекции китайской мощи, а кроме того, частые вспышки конфликтов в приграничных районах будут продолжать осложнять отношения между двумя странами. В то же время, Индо-Тихоокеанская стратегия США становится синонимом блоковой политики и может положить начало гонке вооружений в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
25 Настоящая цель ИТС-2022 – создание своего рода НАТО в ИТР и сохранение гегемонистской системы под главенством США [12]. В этом случае КНР будет испытывать стратегическое давление как с юго-востока, так и с юго-запада, поэтому стратегическое давление усилится и на соседей КНР.
26 2. Ограничение развития китайской программы «Один пояс – один путь». США пытаются собрать коалицию для сдерживания КНР в целом, и особенно в реализации его инициативы «Один пояс – один путь» [Торкунов А. 2019]. И здесь американская Индо-Тихоокеанская стратегия является важным средством для сдерживания развития этой инициативы в рамках концепции ИТР. Как Индо-Тихоокеанская стратегия США, так и китайская инициатива имеют различные геополитические характеристики, но обе оказывают реформирующее воздействие на геополитическую структуру региона. Китайская инициатива уделяет больше внимания инвестициям в инфраструктуру, развитию экономики и торговли, в то время как американская стратегия больше сосредоточена на безопасности. Диалог по безопасности Четвёрки – это механизм сотрудничества в области безопасности в Тихоокеанском и Индийском регионах, основной целью которого является ограничение морской мощи КНР.
27 В рамках инициативы «Один пояс – один путь» есть два основных проекта, которые непосредственно затрагивают регион Индийского океана: экономический коридор Бангладеш – Китай – Индия – Мьянма и экономический коридор Китай – Пакистан. Но эти проекты были отвергнуты Индией и оспорены западными странами, в том числе США, рассматривающими проект «Один пояс – один путь» как геопространственное расширение китайской власти и стремление к региональной гегемонии. ИТС-2022 противопоставляет логику экономического развития инициативы Китая логике традиционной безопасности и рассматривает её как инструмент или средство для расширения КНР на суше и на море. Именно поэтому стратегия Байдена фокусируется на военной сфере и сфере безопасности – чтобы помешать процессу реализации программы «Один пояс – один путь» в политическом плане, тем самым создавая ограничения для этой китайской инициативы. Однако исходя из нынешней реальности, поскольку в ИТС-2022 отсутствует конструкция и цели экономической сферы, её воздействие на китайскую программу весьма ограничено. Хотя администрация Дж. Байдена уделила больше внимания экономическому сектору, в частности начала работу над созданием Индо-Тихоокеанской экономической структуры [13], но этой структуре не хватает конкретного содержания и широких намерений многостороннего сотрудничества. Так, США отказываются участвовать в региональных внешнеторговых соглашениях, таких как Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихооканском партнёрстве (Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific Partnership, СРТРР) [14], поэтому Индо-Тихоокеанской экономической структуре трудно привлечь интерес большинства стран ИТР.
28 Что касается инициативы Дж. Байдена по созданию партнёрства «Воссоздать лучший мир» (Build Back Better World, ВЗW) [15], то она также не может заменить инициативу «Один пояс – один путь», поскольку, во-первых, этому инфраструктурному партнёрству не хватает механизма координации и, во-вторых, большая часть инвестиций в B3W в настоящее время поступает из частного сектора, который обычно не очень охотно участвует в крупных инфраструктурных проектах, а в B3W отсутствуют стимулы для привлечения крупного частного капитала.
29 3. Концепция ИТР увеличивает геополитические риски и военные конфликты в Тайваньском проливе. Тайвань – это крупнейший внутренний вопрос, который КНР необходимо решить, а регион Тайваня находится в центре концепции ИТР под главенством США. Изменение геостратегических представлений и смена стратегических приоритетов Вашингтона также повысили стратегическую ценность Тайваня, что, несомненно, усложнило решение тайваньского вопроса для материкового Китая. Общая проамериканская позиция политической иерархии на Тайване и наличие сильных идеологических проблем привели к отсутствию общения и взаимодействия между Тайванем и материковым Китаем в сфере политики и безопасности, особенно с 2016 г. Начиная с всеобщих выборов 2016 г., по итогам которых президентом стала представитель ДПП Цай Инвэнь, можно наблюдать постепенный упадок политических сил, нацеленных на взаимодействие с материком [Кашин В. 2021].
30 Но существует также типичная дихотомия в сфере экономики и безопасности между Тайванем и материковым Китаем: в экономической сфере Тайвань тесно связан с материковым Китаем [16], а в сфере безопасности он сильно зависит от США в плане защиты. Уже с 2018 г. наблюдается рывок в развитии сотрудничества Тайваня и США в сфере обороны и безопасности. Выросла интенсивность двустороннего военно-технического сотрудничества — в 2020 г. стоимость контрактов между Вашингтоном и Тайбэем превысила 5,2 млрд долл. [Кашин В. 2021].
31 Хотя время всегда благоприятствовало материковому Китаю в вопросе воссоединения, политический консенсус и взаимное доверие общественного мнения между двумя сторонами Тайваньского пролива постепенно утрачиваются. Политическое участие США и стран Четвёрки в данном вопросе, несомненно, усложнило проблему и политическую конфронтацию между двумя сторонами. Это также привело к тому, что вероятность военного объединения Тайваньского региона с материком увеличивается, а вероятность мирного объединения уменьшается. Очевидно, что новая Индо-Тихоокеанская стратегия США преследует цель вовлечь КНР в войну, одновременно увеличивая геополитические риски и военные конфликты в Тайваньском проливе.
32 Как представляется, при реализации концепции ИТР структура геополитического соперничества в Северо-Восточной Азии будет ещё больше усиливаться, создавая дополнительные вызовы для внутренних проблем и внешнего развития КНР, а способ оказания китайского влияния в регионе станет для КНР одним из главных стратегических вопросов в будущем.
33

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
34 Согласно концепции «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», регион находится в стадии строительства под руководством США, и в нём ещё много противоречий и неопределённостей. Однако при реализации стратегии, как считают в Вашингтоне, не следует игнорировать и геополитическую концепцию ИТР. Это можно увидеть в изменении геостратегической концепции США и смещении стратегического фокуса, а также в стратегических ожиданиях и автономном выборе стран Четвёрки. ИТС-2022 подчёркивает идеологический мини-мультилатерализм и уменьшает независимость геополитической структуры Большой Восточной Азии. Эти изменения добавили более сложные факторы в геополитику Северо-Восточной Азии, усилили дихотомичность политической модели стран региона и привели к новым стратегическим давлениям и геоэкологическим вызовам для КНР. Одним словом, коллективное продвижение геополитической концепции ИТР Четвёркой окажет влияние на существующую региональную политическую систему: продолжат появляться негативные элементы в отношениях между крупными державами, будут затронуты старые механизмы региональной политики, экономики и сотрудничества, а концепция суши, моря и воздуха в геополитике будет вынуждена измениться. Но пока неявно, даст ли ИТС-2022 тот эффект, на который рассчитывает администрация Дж. Байдена.

References

1. Advancing the Rebalance to Asia and the Pacific. White House. November 16, 2015. Available at: https://obamawhitehouse.archives.gov/the-press-office/2015/11/16/fact-sheet-advancing-rebalance-asia-and-pacific (accessed 30.10.2021).

2. Indo-Pacific Strategy Report: Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region. U.S. Department of Defense. July 01, 2019. Available at: https://media.defense.gov/2019/Jul/01/2002152311/-1/-1/1/Department-Of-Defense-Indo-Pacific-Strategy-Report-2019.Pdf (accessed 28.09.2021).

3. A free and open Indo-Pacific: Advancing a Shared Vision. U.S. Department of state. 04.11.2019. Available at: https://www.state.gov/wp-content/uploads/2019/11/Free-and-Open-Indo-Pacific-4Nov2019.pdf (accessed 14.09.2021).

4. Indo-Pacific Strategy of the United States. White House. 11.02.2022. Available at: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/02/U.S.-Indo-Pacific Strategy.pdf (accessed: 01.03.2022).

5. The Trump administration and the Free and Open Indo-Pacific. Brookings. 05.2020. Available at: https://www.brookings.edu/research/the-trump-administration-and-the-free-and-open-indo-pacific/ (accessed 01.10.2021).

6. Joint Statement from Quad Leaders. White House. 24.12.2021. Available at: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2021/09/24/joint-statement-from-quad-leaders/ (accessed 15.01.2022).

7. Joint Leaders Statement on AUKUS. White House. 15.12.2021. Available at: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2021/09/15/joint-leaders-statement-on-aukus/ (accessed 15.01.2022).

8. 从经贸科技动向看中美合作发展大势 [Razvitie kitajsko-amerikanskogo sotrudnichestva s tochki zreniya ehkonomicheskikh, torgovykh i tekhnologicheskikh tendentsij]. 新华网. 21.09.2021. Available at: http://www.news.cn/world/2021-09/21/c_1127885876.htm (accessed 18.10.2021).

9. 中日贸易稳定增长 [Kitajsko-yaponskaya torgovlya neuklonno rastyot]. 人民日报. 09.02.2021. Available at: https://wap.peopleapp.com/article/6132494/6039876 (accessed 30.10.2021).

10. 海关总署发布数据：中印贸易今年前5个月同比大增70%，增速在主要国家中列第 [Glavnoe tamozhennoe upravlenie opublikovalo dannye: kitajsko-indijskaya torgovlya vyrosla na 70% v godovom ischislenii za pervye pyat' mesyatsev ehtogo goda, zanyav pervoe mesto sredi krupnykh stran po tempam rosta]. 环球时报-环球网 07.06.2021. Available at: https://world.huanqiu.com/article/43RRxAAwYd6 accessed 05.11.2021).

11. 中澳关系低谷下：澳大利亚上半年对华出口额“五连升”，但非矿产品出口降1/4 [Ehksport Avstralii v Kitaj v pervom polugodii vyros "pyatyj god podryad", no nemineral'nyj ehksport snizilsya na 1/4 na fone spada v otnosheniyakh mezhdu Kitaem i Avstraliej]. 21世纪经济报. 07.07.2021. Available at: https://m.21jingji.com/article/20210707/herald/1b2410c95d488f010abb13893d58ddab.html (accessed 05.10.2021).

12. 王毅：“印太战略”是企图搞印太版“北约” [Van I: Indo-Tikhookeanskaya strategiya – ehto popytka sozdat' Indo-Tikhookeanskuyu versiyu NATO]. 中华人民共和国外交部. 07.03.2022. Available at: https://www.fmprc.gov.cn/wjbzhd/202203/t20220307_10648866.shtml (accessed 15.03.2022).

13. U.S. aims to launch new Indo-Pacific framework as early as May. Nikkei Asia. 08.04.2022. Available at: https://asia.nikkei.com/Politics/International-relations/Indo-Pacific/U.S.-aims-to-launch-new-Indo-Pacific-framework-as-early-as-May (accessed 10.04.2022).

14. Raimondo: U.S. won't join CPTPP but will seek new framework. Nikkei Asia. 16.11.2021. Available at: https://asia.nikkei.com/Economy/Trade/U.S.-won-t-join-CPTPP-but-will-seek-new-framework-Raimondo (accessed 31.03.2022).

15. President Biden and G7 Leaders Launch Build Back Better World (B3W) Partnership. White House. 12.06.2021. Available at: https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2021/06/12/fact-sheet-president-biden-and-g7-leaders-launch-build-back-better-world-b3w-partnership/ (accessed 30.03.2022).

16. 2020年1-12月大陆与台湾经贸交流概况 [Obzor ehkonomicheskikh i torgovykh obmenov mezhdu materikom i Tajvanem s yanvarya po dekabr' 2020 g.]. 中华人民共和国商务部. 19.03.2021. Available at: http://www.mofcom.gov.cn/article/tongjiziliao/sjtj/dlyutwjm/202103/20210303045581.shtml (accessed 05.11.2021).

17. Sovmestnoe Zayavlenie RF i KNR o mezhdunarodnykh otnosheniyakh, vstupayuschikh v novuyu ehpokhu, i global'nom ustojchivom razvitii, ot 4.02.2022. Available at: https://kremlin.ru/Supplement/5770.

18. Kashin V. 2021. Tajvan'skaya problema: voenno-politicheskie aspekty i posledstviya dlya rossijsko-kitajskogo voenno-tekhnicheskogo sotrudnichestva. Tsentr analiza strategij i tekhnologij. Available at: http://cast.ru/products/articles/tayvanskaya-problema-voenno-politicheskie-aspekty-i-posledstviya-dlya-rossiysko-kitayskogo-voenno-te.html?sphrase_id=18713116 (accessed 08.04.2022)

19. Torkunov A. 2019. Strategiya administratsii Trampa v Aziatsko-Tikhookeanskom regione. Mirovaya ehkonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, No.6. C. 25-37. DOI: https://doi.org/10.20542/0131-2227-2019-63-6-25-37 (accessed 28.09.2021).

20. Eichensehr, K. 2021. Viden Administration Imposes Sanctions and Seeks to Cement Alliances to Counter China and Russia. American Journal of International Law. No.115. P.536-545.

21. Howe, B. 2021. Challenges to and Opportunities for International Organisation in East Asia. Global Society. Vol. 35. No. 4. P.501-521. DOI: https://doi.org/10.1080/13600826.2021.1942800 (accessed 05.10.2021).

22. Jung Sung Chul, Lee Jaehyon and Lee Ji-Yong. 2021. The Indo-Pacific Strategy and US Alliance Network Expandability: Asian Middle Powers’ Positions on Sino-US Geostrategic Competition in Indo-Pacific Region. Journal of Contemporary China. 2021. Vol.30. No.127. P.53-68. DOI: https://doi.org/10.1080/10670564.2020.1766909 (accessed: 28.08.2021).

23. Ikenberry, J., Nathan, A., Thornton, S., Sun Zhe and Mearsheimer, J. 2022. A Rival of America’s Making? The Debate Over Washington’s China Strategy. Foreign Affairs. Available at: https://www.foreignaffairs.com/articles/china/2022-02-11 (accessed 05.04.2022).

24. Yoon Suk-yeol. South Korea Needs to Step Up: The Country’s Next President on His Foreign Policy Vision. Foreign Affairs. February 8, 2022. Available at: https://www.foreignaffairs.com/articles/south-korea/2022-02-08/south-korea-needs-step (accessed 05.04.2022).

25. Wei Zongyou. 2021. New Development, Trend & Impact Assessment of the U.S. Indo-Pacific Strategy (in Chin). People’s Forum – Academic Frontiers. No.5, p. 92-100. DOI: 10.16619/j.cnki/rmlt xsqy.2020.30.18 (accessed 05.04.2022).

26. Shen Wei, Hu Yaohui .2022. U.S. Minilateralism and Its Remolding of the Global Trade System. International Forum, No. 1, r.3-24. DOI: 10.13549/j.cnki.cn11-3959/d.2022.01.001 (accessed: 05.04.2022). (In Chin).

27. Shogo Suzuk. 2021. Economic statecraft, interdependence, and Sino-Japanese ‘rivalry’. The Pacific Review. 30.06.2021. DOI: https://doi.org/10.1080/09512748.2021.1941209. (accessed 28.10.2021)

Comments

No posts found

Write a review
Translate